На самом деле наше путешествие было, куда длиннее. Петербург – Вельск – Архангельск – Нёнокса – Северодвинск – Холмогоры – Малые Карелы и Лявля – Верхняя Тойма – Авгюнская УЖД – Перьмогорье – Черевково – Сольвычегодск – Тотьма – Вологда – Петербург. 4 139 км дорог оставили позади. 12 дней. Те местечки, о которых успели рассказать, отмечены синим. А еще, Тулгасский погост по пути из Архангельска в Котлас: пыльные дороги и полупустые деревеньки.

В 150 километрах от Котласа, недалеко от Северной Двины, скрыт маленький поселок Авнюгский. Он был основан не так давно, в 1953 году как отправная станция узкоколейной железной дороги, построенной для разработки леса. Так и назывался некоторое время – УЖД.

Узкоколейка существует и сегодня. Ее пустили в 1958-м. Официально лес в этих краях больше не валят, пути частично разобрали на металлолом, но один участок пришлось оставить. В 30 км от Авнюгского в глубине тайги в 1960 году появилась деревня Поперечка, местные называют ее Сойгой. В Сойге и сегодня живут люди, работавшие в свое время на лесозаготовках. Отказались переезжать в новые квартиры. Жители деревеньки – в основном пенсионеры. Те, кто помоложе давно уехали на заработки.

Рядом с Сойгой на живописном мысу Соозера стоит знаменитая Соезерская Пустынь. Заповедное место. Обитель основал выходец из Сефтренского монастыря Иосаф, а впервые упоминается она в писцовой книге 1681 года. Там есть любопытный деревянный храм, предмет нашего особенного интереса, но о нем расскажем, когда доедем. К сожалению, на сам поезд к семи утра мы опоздали. Да и провести целый день в Сойге до отправления обратно в 17.00 для нас в том путешествии было непозволительной роскошью. Поэтому – в следующий раз.

в школу в отдаленный поселок Шпалорез. Кудемская (Северодвинск) – тоже муниципальная, ее обслуживает СМУП «Белое озеро». В 2010 году она попала в рейтинг «10 самых красивых железнодорожных маршрутов планеты».

Глядя на эти кадры, ни за что не догадаться, что перед нами не кладбище старых паровозов, а самое настоящее действующее депо. Оно представляет собой небольшую площадку с гаражом. Два тепловоза, два вагона (при нас один ушел по маршруту, а зимний, с печкой остался не востребован), снегоочистель на рельсах (тоже для холодного времени года) и две грузовые платформы.

Обслуживают все это хозяйство несколько человек: укрепляют насыпь, периодически меняют старые шпалы, следят за стареньким подвижным составом. В то, что станция не заброшена, веришь только когда подъезжает поезд, и рядом толпятся люди. Впрочем, станции в нашем понимании в Авнюге тоже нет: ни перрона, ни здания вокзала, ни платформы.

В течении всех 1970-х годов трасса Авнюгской УЖД углублялась в неосвоенную тайгу междуречья Северной Двины и Устьи. Со стороны Устьи к ней стремились пути двух других узкоколеек -- из поселков Квазеньга и Первомайский. И они встретились! В 1980-е. Связка узкоколеек работала всего лет десять, после чего была разобрана.

А жизнь, образовавшаяся в советское время при этих узкоколейках в непроходимых уголках Севера (настоящих медвежьих углах) не оборвалась. При Союзе в поселках было все необходимое: магазин, дом культуры, медпункт обычно с фельдшером, детский сад и школа, а иногда даже отдельный кинотеатр. Но главное, раньше была стабильная работа, плюс, северные надбавки. Вот такая колея в прямом и переносном смысле! Люди влюблялись, создавали семьи, рожали детей…

Говорят, УЖД можно проложить, где угодно: поверх болота, тундры, песка и даже на мерзлоте – практически без полотна и насыпи. Например, на торфяниках прокладывают узкоколейки. Рельсы кладут на шпальные жердочки, а жердочки – прямо на болотный мох. Завораживающее должно быть зрелище – поезд идет прямо по воде.

Рассказывают, что в нулевых у одного из жителей Сойги имелся личный Москвич-2140, поставленный на специальную самодельную тележку для передвижения по рельсам. До Сойги, кстати, по УЖД около двух часов езды.

Населенный пункт Пермогорье уже невозможно отыскать на картах Архангельской области. Раньше так назывался целый «куст деревень» в Красноборском районе. В Пермогорье в лучшие годы жило более 4 000 человек, сейчас около 400. Оценили?

Центр Пермогорья – деревня Большая, тут находится Пермогорский сельсовет, муниципалитет «Пермогорское» и прочие службы с историческим топонимом в названии. И тут же на выезде из деревни стоят два заброшенных храма: каменный Воскресения Христова XVIII века, построенная в разгар отъема церковных земель Екатериной, и деревянный Георгиевский XVII века, свидетель гонений на староверов и реформ Никона. В нелегкие времена ставились.

Местечко издавна считалось красивым и домовитым. Вычитали где-то, что первая деревянная церковь тут стояла еще еще в конце XIV столетия. Уже тогда тут жили люди, вели хозяйство, мастерицы расписывали необычной северной росписью предметы быта. Кто ж не знает северные прялки!

Нас не раз посещала мысль, что стоит проехаться еще разок по местам рождения этого интереснейшего вида прикладной живописи: в Вельске мы уже были, важскую и пермогорскую видели, ракульскую в Черевково тоже. А ведь есть еще мезенская, борецкая, пучужская… Обязательно соберем их воедино в одной статье.

Местные краеведы относят первое упоминание о Пермогорье к 1397 году. Очевидно, беря за основу «Двинскую уставную грамоту» тех лет, в которой упоминаются устюжские наместники Великого княжества Московского. Дань с «пермские месты устюгские» стала поступать в Москву. А «пермские люди» никто иные, как представители финно-угорского населения – «чудь заволчская» (Заволоцкая, потому что жила за волоком. Что такое волок, надеемся, отдельно расшифровывать не нужно). Чудь же – универсальное русское слово, которым наши предки обозначали всех финно-угров.

С 1657 по 1788 годы большое село Пермогорье относилось к Вологодской и Белозерской епархии. В дальнейшем название епархии не раз менялось, но административно его продолжали относить к Сольвычегодскому уезду Архангельской губернии. В наши дни от некогда богатого центра ремесел и промыслов осталось лишь заброшенное село, и главным украшением его путешественники называют два старинных храма.

В «Церковно-историческом и статистическом описании церквей Сольвычегодского уезда Вологодской епархии» за 1854 год сохранились довольно любопытные сведения об этих храмах:

Можно сделать вывод, что первоначально Воскресенской называлась деревянная церковь, а Георгиевской ее стали называть по одному из приделов. Вероятно, название утвердилось уже в XVIII веке, после возведения каменного храма. О нем приведены лишь краткие сведения:

В «Статитических сведениях о бывшей Великоустюжской епархии» за 1872 год более точное описание:

Специалисты отмечают, что храм представляет собой ярусную церковь, состоящую из двух разновеликих четвериков и сложного завершения. К нижнему прирублены с востока алтарь, а с запада – притвор с высоким крыльцом. Оба яруса вытянуты по оси север-юг. Но верхний имеет непривычную для северных храмов небольшую высоту и несет на себе чрезвычайно любопытный третий ярус.

Единственный сохранившийся аналог – Георгиевская церковь на реке Ёрге 1685 года постройки (тоже бывший Сольвычегодский уезд Вологодской губернии, ныне – деревня Семеновская Верхнетоемского района Архангельской области).

Сейчас эту церквушку с берегов Ёрги можно увидеть в музее-заповеднике «Коломенское», она была перевезена сюда в 2008-2010-х и собрана заново при участии реставраторов. Интересно, что в том же самом документе – «Церковно-историческом и статистическом описании церквей Сольвычегодского уезда Вологодской епархии» за 1854 год называется она по-другому – церковью Рождества Пресвятой Богородицы, а в более поздних (например, по данным клировых ведомостей за 1902 год) значится уже как Георгиевская. Да, тоже Георгиевская.

Видимо, эта конструкция была любима и распространена в Сольвычегодском уезде. Схожий, но упрощенный облик имели еще несколько храмов: Успенская церковь в Черевково (1691 год, Сольвычегодский уезд) и Никольская в Кулиге Дракованной (1710 год, тот же регион, 8 км от Пермогорья).

времена было синонимом современной «столицы», главным поселением). А князьком был Драк. Русские переселенцы добавили к имени окончание «ан», и стал он Дракованом, а поселение, где жил, – Дракованной Кулигой.

Кстати, именно оттуда в 1968 году в музей деревянного зодчества «Малые Корелы» была перевезена древнейшая из сохранившихся колокольня. Время постройки, согласно Соборам.ру, между 1580 и 1620 годами. Колоколенка с чертами древних шатровых построек. И сразу предупредим хейтеров: поселение называется Малые Карелы (через А), музей - «Малые Корелы» (через О). При музее есть даже одноименная турбаза, так вот она тоже через А пишется, по названию топонима. Так что, сначала взгляните на карты, а потом выражайте свое «фи» авторам.

Вас тоже заинтересовало, откуда взялась «пермь» в Архангельской области? Надеемся, вы не спутали ее с современным городом Пермь на Урале. (Рассказ о нем по ссылке).

Оказывается, в разное время под именем «пермь» понимались разные территории. Согласно письменным источникам Средневековья, существовало, как минимум, девять земель, которые именовались пермскими: Пермь Великая, Пермь Вычегодская, Мезенская Пермь, Колоперемь и др. В XI-XIII веках упоминалась как раз нужная нам Пермская волость на Северной Двине. О ней и рассказ.

До появления на политической арене молодого Московского государства на нынешнюю территорию Архангельской области претендовали крупные и богатые Ростово-Суздальское княжество и Великий Новгород. Договаривались между собой, кстати, не всегда мирно.

На наш дилетантский взгляд выходит, что историко-культурный бэкграунд современного Русского Севера далеко не так однороден, как кажется на первый взгляд. Север многокультурен по своей сути: здесь издревле соседствовали с финно-угорской чудью и жителями Беломорского побережья древние новгородцы, ростовчане, хлынувшие третьей волной миграции московиты. Русский Север – эдакое пространство взаимопроникновения этносов, субъэтносов, их культур, говоров и обычаев. И это очень важно в контексте нашего рассказа про два храма: каменный во имя Воскресения Господня (1748-1762 годы постройки) и деревянный – Георгиевский (1665 года). Собственно, эти два храма – все, что осталось ныне от бывшего богатого Пермогорья.

Время постройки Георгиевского храма совпало с реформами патриарха Никона, расколом в Русской православной церкви и гонениями на старообрядцев. Северные крестьяне – люди особенные, они ценили личную свободу и независимость, в этих местах никогда не было крепостного права. Недаром же родилась поговорка: путь к свободе – путь на Север. Любая власть воспринималась ими как ограничение свободы, а Никоновская реформа проводилась как государственная, провластная политика. Отсюда и бурное распространение старообрядчества по Северной Двине.

Раннее упоминание о сторонниках «старой веры» в Подвинье относится к 1686 году. И да, в этих местах случались самосожжения, как крайняя мера выражения протеста, не самоцель. Первыми стали каргопольские «гари» 1683-1684 годов. В верховьях Северной Двины первое массовое самосожжение произошло в Черевковской волости. Всего за период с 1690 по 1753 года в Верхнем Подвинье произошло 8 массовых самосожжений, в которых погибло 611 человек. Так говорят источники.

Но утверждать, что Георгиевский храм был старообрядческим мы не можем. Нигде не встречали такого прямого упоминания. Зато нашли сведения о том, что еще в XIX веке старообрядцы беспоповского толка – федосеевцы – проживали в Пермогорье. Именно Пермогорская и Черевковская волости считались одними из основных центров старообрядчества на Русском Севере.

Повторимся: с архитектурной точки зрения он представляет собой деревянную церковь на подклете, состоящую из двух разновеликих четвериков и сложного завершения. К нижнему четверику прирублены с востока алтарь, а с запада ­– притвор с высоким крыльцом. Обычное для специалистов описание вскрывает одну любопытную деталь – третий ярус. Он увенчан тремя луковичными главками. Очень редкий экземпляр для Русского Севера. О похожих храмах мы уже говорили выше.

Везде, где встречали описание Георгиевского храма, оно дается похожим слово в слово: построен в 1665 году, в 1873-м (1875?) по указу Синода «для предохранения от сырости» обшит тесом. Крыльцо пристроено во второй половине XIX века. И якобы до обшивки все столетия церковь стояла в первозданном виде.

Впервые предложил, как выглядел храм без теса, художник, реставратор и искусствовед Игорь Эммануилович Грабарь. Он останавливался в Пермогорье во время путешествия по Северной Двине в августе-сентябре 1902 года и сделал несколько акварельных рисунков.

Первоначально Воскресенской называлась нынешняя деревянная церковь, а Георгиевской ее стали называть по одному из приделов. Вероятно, произошло это уже после возведения каменного храма.

И снова м отошлем вас выше, к «Церковно-историческому и статистическому описанию церквей Сольвычегодского уезда Вологодской епархии» за 1854 год сохранились довольно любопытные сведения об этих храмах: «По Пермогорской Воскресенской церкви... Вид оной шатровый, о трех главах на церкви». Видите, в описании четко сказано, что храм имел шатровый верх. Шатровые храмы описаны и изучены. Этот тип культовых сооружений распространен на Русском Севере. Встречается он и в других уголках России, и не всегда в дереве. Смысл в том, что вместо купола здание шатрового храма завершается шатром. Одним. А на храме в Пермогорье три главки. Как так-то?!

Уже в позднее советское время (1960-1970 годы) Георгиевскую церковь изучала группа архитекторов-реставраторов. Вот к каким выводам они пришли:

Печальное заключение еще и потому что, подлинный, изначальный облик храма 1665 года нам так и остался неизвестен. В 1988 году его реставрировали, в прошлом, 2022-м, консервация. Весьма символично. Ведь годом ранее мир отмечал 150-летний юбилей самого Игоря Грабаря, фактического первооткрывателя Георгиевской церкви для широкого круга искусствоведов и путешественников.

Он поместил этот памятник в свою «Историю русского искусства» 1910 года, проиллюстрировав его своей фотографией.

Георгиевская церковь у Грабаря изображена не такой, какой застал ее художник. Грабарь мысленно «очистил» древний храм от теса, как минимум. Известно его высказывание:

К величайшему сожалению, очарование этого храма ныне почти невозвратно утрачено. А может, его облик как раз и изменился (из шатрового Георгиевская церковь стала трехглавой) на этапе отказа от старообрядчества. Но это – наша фантазия, предположение, не более. При чем, предположения дилетантов, не искусствоведов и не архитекторов, изучавших в вузах древнерусское зодчество. В любом случае, мы даже не знаем, когда именно это могло произойти.

Каменная Воскресенская церковь с двумя престолами строилась в 1748-1752 годы. Колокольня появилась десятилетием позже.

Воскресенская двухэтажная церковь стала главным храмом Пермогорья. Теплый храм (он же зимний, на первом этаже) освящен в 1762 году во имя Рождества Христова. Холодная церковь (второй этаж) – в 1775-м во имя Воскресения Христова. Это широко распространенный в этих местах тип устюжского барочного храма «кораблем». На фото «в профиль» хорошо видно:

Рядом с двумя церквами сохранилось старинное кладбище. Кем были эти люди, чем занимались, остались ли у них родственники из живущих, мы тоже никогда не узнаем…