Петербург известен всему миру как излюбленное «пристанище» каменных львов – царственные и гордые, они украшают собой набережные, входы во дворцы, лестницы и фасады домов. Но есть среди них весьма необычные экземпляры. Как вы уже догадались, тоже родом из Китая. Как и сам шарпей. И именно тут, на Петровской набережной, на трехступенчатых постаментах, сидят странного вида каменные существа. Обращенные к Неве, они стерегут первое жилое строение Петроградской стороны – домик Петра I, и вахта их длится уже более ста лет. Не менее загадочными, чем сами изваяния, являются надписи, высеченные на постаментах - "Ши-цза из города Гирина в Маньчжурии перевезена в Санкт-Петербург в 1907 году. Дар генерала-от-инфантерии Н. И. Гродекова". Любопытные сразу задумаеюся: а кто такие эти ши-цза, где находится Гирин, и почему некий госполин Гродеков решил их подарить северному городу?
Ши-цза (дословно название переводится как «шествие львов») – это каменные изваяния из Китая. Их внешний облик воплощает черты, казалось бы, совсем несовместимых животных - льва и лягушки или льва и собаки. К слову, китайская мифология населена немалым количеством подобных полуфантастических существ. Львы и правда нетипичные – у них чересчур широкая морда и раскрытая пасть с множеством острых зубов. Кажется, что это существо заметило вас, набрало побольше воздуха в грудь и, гневно ощетинившись, собирается издать свирепый и громогласный рык. Примерно такого эффекта и хотели достичь китайцы, с древних времен устанавливая подобные каменные или бронзовые изваяния у храмов, императорских дворцов и прочих значимых строений. Считалось, что эти «охранники» отгоняют врагов и всякую нечисть, их и сегодня немало в Китае.
История ши-цза с Петровской набережной такова: их изготовили в начале ХХ века в маньчжурском городе Гирине для храма генерала Чана. Но в 1904 году тот умер, и новый губернатор решил подарить изваяния Николаю Гродекову, генерал-губернатору Приамурья, зная об увлечении того этнографией и коллекционированием различных культовых предметов. Три года спустя Гродекова пригласили в столицу, предложив ему должность в Государственном Совете. Это было престижное место, и, видимо, тогда тот и решил передать столице изваяния, подаренные ему китайцами. Гродеков также оплатил все транспортные расходы. Общая стоимость перевозки львов из Китая в Петербург составила около 1000 рублей. В те времена на эти деньги можно было приобрести 10 лошадей или 16 дойных коров. Сначала пара ши-цза путешествовала на поезде, а во Владивостоке их погрузили на пароход, который 4 сентября 1907 года прибыл в Санкт-Петербург.
Примерно в это же время завершили работы по мощению Петровской набережной гранитом и оформили красивые спуски к воде. Сделаны львы-лягушки или львы-собаки из цельного куска маньчжурского гранита, вес каждой 2400 кг, высота 4,5 метра. Причем наши ши-цза неодинаковые. Один из них - мама, у нее под передней лапой сидит такой же зубастый львенок, другой– папа. У того в лапе традиционный шар – он символизирует буддийские знания и несет в мир свет. Говорят, может даже исполнять желания. Рю и Ми выбрали именно его!
Шар под лапой символизирует также охранные функции: зверь не должен спать. Как только шар покатился, зверь проснулся. Отличная иллюстрация этому - львы на Адмиралтейском проспекте.
***
Тата в свое время серьезно искала материалы для статьи об изображении собак в скульптуре, про средневековую Азию встретила только львов-собак (или все-таки львов-лягушек). Современные известные на весь мир собаки храма Kompira не в счет. Вообще Азия в этом смысле интересна: она отличается двойственным отношением к собакам: с одной стороны, они считались божествами, с другой – украшением праздничного стола. И люди относились к собакам то уважительно, то презрительно.
Но большинство китайских дворцов храмов украшают собаки-львы, лично мне напоминающие мастифов. Различные типы этих существ можно встретить в Китае, Корее, Мьянме, Тибете и других восточноазиатских странах или даже у входа в китайские рестораны на западе. У них есть множество названий: львы, собаки, львиные собаки, собаки фу. В Японии они называются комаину, а на Окинаве – шиса. Из-за множества названий и возникает вопрос, кто же они на самом деле.
Древние статуи распространились из Индии, потому что они перемещались вместе с буддизмом. Сначала они появились в индийском храмовом искусстве, и уже в 3 в. н.э пришли в китайский буддизм. В те времена лев был защитником дхармы (учения Будды). С течением времени они также стали защитниками императорских врат.
Позже история становится не очень ясной. Китайское слово для львов (включая статуи) – ши или шиши, но были и другие животные в Китае, появившиеся примерно в то же время, называвшиеся сечжи. В какой-то момент между третьим и седьмым веками парные каменные сечжи попали в Корею, где их название произносилось как haetae или haechi. Haechi были очень похожи на львов, но обладали чешуйчатым телом, небольшими рогами на голове и иногда - маленькими крыльями.
В период Нара (710-794) стражи-львы также пришли и в Японию. Неизвестно, пришли ли они изначально из Китая или из Кореи. Сначала они изготавливались из дерева и использовались только внутри помещений. В девятом веке произошли некоторые изменения, и пара начала состоять из одного льва с открытым ртом (шиши) и похожего на собаку комаину с рогами и с закрытым ртом. Само по себе название комаину означает «корейская собака». Учитывая их название и рога, скорее всего, комаину произошли от корейских haechi. К четырнадцатому веку рога исчезли, и оба животных начали называться комаину. В это же время люди начали делать их из камня и использовать вне помещений.
Опять же, история расплывчата, и она не нашла никаких сведений о том, как комаину стали обязательным элементом при входе в синтоистский храм. Стражи-львы могли первоначально ассоциироваться с буддистскими храмами. Если это так, то переход от буддистских храмов к синтоистским святилищам может быть объяснён тем фактом, что они часто делили одну и ту же территорию, и, в попытках распространить свою веру, буддисты часто проводили параллели между символами их религии и исконными верованиями Японии.
Когда комаину в парах, у одного льва обычно открыт рот, в то время как другой лев молчит. Это не случайное совпадение, а буддистский символизм. Открытый рот изображает звук «а», в то время как закрытый – звук «ун». Вместе они образовывают а-ун, японский аналог индийского слова «ом». Оно иногда описывается как имя Бога или звук вибрации Вселенной. По крайней мере, в Японии «а» и «ун» также символизируют начало и конец, так, как в западных странах используются альфа и омега.
В Японии статуи львов являются непременным атрибутом святынь, но их редко можно увидеть ещё где-либо. Статуи львов вездесущи лишь на Окинаве. Они изготовляются из различных материалов, хотя «фирменный» материал префектуры – красная глина.
